Шашурин Дмитрий - Сны Кюхельбекера, Или Свойства Кристалла
Дмитрий Шашурин
Сны Кюхельбекера
или
Свойства кристалла
Прямо так и нести объявление в газету: мол, откликнитесь, кто видел сны
Кюхельбекера? Вот вы и несите, а я посмотрю на того редактора, который эту
фиговину напечатает, да на вас всех, какими будете щеголять умниками.
Хорошо, хорошо, сто раз уж говорил, что я сам себе не верю, но отбросить
как нелепость или иллюзию не в силах.
Потому что было хотя бы это. На меня оглядываются от дверей, а электричка
тормозит и один бросает другому с раздражением или пренебрежением: да спит он.
С таким пренебрежением, за которым ледники научной неприступности, владения
тайной. Да спит он. И еще в его высокомерии брезжит: а не спит, так и то
плевать, где ему там. И они сошли то ли в Долгопрудной, то ли в Лианозове...
Действительно, где ему, я в самом вахлацком виде - старый полушубок,
валенки с клееными из автокамеры галошами, бадейка из-под живцов - зимний
рыболов. Не могу засветло уйти с водоема. Кажется, вот клюнет, и сидишь над
лункой до последнего. Потом сборы в темноте: путаются лески, цепляются крючки.
Зато в электричке - никого, хоть ложись на любую скамейку. Но я не ложусь,
сплю сидя. На рыбалку встаешь в пять, да целый день на морозе. Сел, закрыл
глаза, открыл глаза: Москва.
Кто тут поверит, что на этот раз не спал. Мало того, когда услышал: спит
он, с удовольствием подумал, что говорят про меня, что мне очень хорошо спать
вот так, сидя в теплом вагоне.
Они вышли, электричка тронулась, а я вдруг припомнил весь их разговор,
как-то с конца, со слов спит он, со всем подтекстом и резкого, как гравюра,
зрительного впечатления - Пушкин на эшафоте. Потом промельки, промельки и
возврат к началу разговора: кристаллография.
Жаль, что я тогда же вечером лазил по книжкам и слилось, что слышал в
электричке с тем, что вычитал, а может быть, похожих слов не слышал вовсе.
Гексагональный трапецоэдр... дипирамидальный... моноклин, какие-то термины
проскальзывались все время и перехлестывались со свойствами частиц на
магнитофонной ленте, и ловко выходило, что некоторые кристаллы горных пород
способны консервировать, тут уж я помню, консервировать поток, не то
лямбда-амплитуды, не то синусоидо-цикла чьего-то по фамилии пространства, не
ручаюсь, ведь не диссертацию взялся защищать, а пересказываю в общих чертах.
Суть: в кристаллах консервируются совершенно стихийно, спонтанно, человеческие
сны.
И что удивительно, стоит мне представить... Пушкин стоит на эшафоте без
шапки, и не темно, а только-только мгла расходится от рассвета, тянет холодом,
и у Пушкина серый галстук тончайшего шелка колышет на груди, над ним виселица
или, может быть, даже гильотина, там, во сне Кюхельбекера, не полагалось
различать петлю от ножа... Стоит мне представить - и почему-то проясняется вся
схема, что, от чего и как.
Главное - синхронность циклов, а понял так: сны должны... нет, не сны...
один и тот же сон должен повторяться часто, навязчиво и при условии
равнопараметронности, тьфу ты, дьявол, словечко! Но за него ручаюсь - не
вычитал ниоткуда. А уж где как не в тюрьме постоянно-равные параметры, тем
более в старинной тюрьме - крепости, при одиночном заключении в равелинах.
Должен признаться, черт попутал, смотрел источники, где томился Кюхельбекер, а
тогда, в вагоне, или не дослышал, или не запомнил.
Они со спектроскопом-тетраортаэдроискателем, вернее один из них, который
оглядывался на меня от дверей, все крепости облазил: Петропавловскую,
Шлиссельбург, Динабургскую, Свеаборг и Ре
